Кеннет понял, что не удержат их ни низкие повозки, ни несколько копий, что были у его солдат.
Он провел взглядом по своим десятникам. Те были молчаливыми, отсутствующими, сосредоточенными на собственных мыслях. Даже Велергорф сидел, уставившись в свой кубок, а татуированный лоб его перерезала горизонтальная морщина. Он потерял в схватке двух солдат, с которыми служил уже десяток лет.
Дорога, которой они пытались держаться, вела, казалось, в никуда.
Вот – замешательство и болезненное, словно свежая рана, осознание, что этого – мало.
– А разве в другом случае Горная Стража гоняла бы по окрестностям, как кот за течной кошкой? – ответил он взглядом на взгляд.
Потому-то на самом деле пробиться к реке было для Фургонщиков делом жизни и смерти, они рассчитали запасы воды так, что либо пополнят их у Лассы, либо погибнут. И, даже если кочевники и не обладали столь точными познаниями о своих врагах, у них наверняка были разум и опыт. Они знали, что задание их – просто не подпускать фургоны к воде. Им даже не нужно было встревать в битву – достаточно просто продержать верданно несколько дней в осаде.