Фургоны ставили под разными углами, с некоторых снимали колеса, чтобы нельзя было оттянуть их по земле, другие переворачивали набок и крепили к вбитым кольям. Некоторые из полукругов неплотно прилегали к соседям, чтобы можно было выпустить из них колесницы. Все это занимало много времени, но создавало лабиринт, который придется штурмовать линию за линией. Всякий раз, когда враг захватывал одну стену, он оказывался перед следующей, еще более мощной. Его отряды не видели друг друга, не знали, удалась ли атака остальных, нужно ли им напирать или отступать. Чтобы захватить сердце лагеря, следовало пройти через десяток полукружий. Порой – и через больше. Десять линий смерти.
Перед ними раскинулось поле боя. Взрытая копытами земля, круги от сгоревших фургонов, гигантский лагерь на холме.
Кошкодур смотрел, как ламерей дает знак и как две тысячи колесниц начинают движение. В этот самый момент и остальные группы направились к се-кохландийцам. Сперва неторопливо, шагом, еще держа строй, с легкими колесницами на флангах и тяжелыми, становым хребтом атакующих, сосредоточенными в центре. Пехота, стоящая за повозками, забрасывала щиты за спины и, держась за поручни, готовилась к быстрому подскоку. От них будет зависеть успех первой фазы атаки. Захватить повозки, выбить дыры в броне, что сберегает мягкое, трепещущее подбрюшье, открыть дорогу колесницам. А потом надеяться на то, что атака удастся, поскольку в противном случае их оттуда никто не заберет.
– Несколько лет назад случилось нечто, что дало определенным людям понять: Мрак – это не только бездонная пропасть, это место, в котором – или за которым – обитают чудовища. И не только чудовища… Кто-то предпринял действия осознанные и логичные, каких чудовища не предпринимают. Но как исследовать место, само приближение к которому уничтожает наших лучших боевых магов?..
– Сахрендеи не учат чужаков своему языку. Некоторые пользуются меекхом, се-кохландийским или анавийским, но их собственный язык – только для членов рода и племени.