После гибели сына Иштван запил. Когда деньги кончились, пришлось возвращаться к реальности. Альтернатива – выйти за шлюз и, как выражались некоторые, глотнуть вакуума – не вдохновляла даже с похмелья. Кто столько лет цеплялся за жизнь, хотя бы убогую, не станет учинять над собой насилие. Пусть все идет своим чередом…
Значит, пусть как есть, так и будет. А если ей вдруг захочется деятельности – ну, тогда на камбуз или в медотсек ее, решил наконец Эрвин. В числе многих нужностей и ненужностей «Магог» имел и медотсек – порядочное излишество, если учесть, что при катастрофах космических кораблей выживших обычно не остается. Пока что в медотсек таскались простуженные за пилюлями от кашля и насморка.
Море начатых и не оконченных в уме расчетов. Нехватка данных.
И она успокоилась. Только взамен злости пришел не рабочий режим. Пришла апатия. Сиди в одеяле, слушай легко проходящие сквозь металл далекие стуки ремонтных работ и гудение механизмов, цепеней, глядя на холодное зарево кометы…
– Я говорю, лучше рано, – повторил Эрвин. – Уничтожить его вряд ли удастся – улепетнет. Он не на гибель послан, а для разведки. Отогнать его можно малыми силами.