В положенное время возникло кратковременное чувство легкой дурноты – выключилась искусственная тяжесть. Невесомость, правда, не наступила – Эрвин оставил слабую тягу маршевых двигателей. Теперь антигравы корабля работали в реверсном режиме, помогая сблизить «Магог» с ядром кометы. Где-то внутри железо-никелевой туши «Магога» люди весили не больше котенка: толкни пальцем – собьешь с ног, а кто-то, оказавшись в гравитационном конусе, нащупавшем кометное ядро, напротив, кряхтел от навалившейся перегрузки, и сухо потрескивала кристаллическая основа «Магога». Томми скривился набок в своем кресле. Дребезжа, поехала по столу пустая чашечка из-под кофе и остановилась, упершись в бортик на краю столешницы. Белесая муть на обзорных экранах поплыла вбок, и яркая туманная фасолина – ядро кометы – переползла с одного обзорного экрана на другой. На рабочем же экране высветилась карта гравитационных полей внутри «Магога». Еще там бежали столбцы цифр, и Эрвин считывал их, по всей видимости, совершенно непринужденно.