Потом, конечно, по третьей форме сигнал свистка подал, дождался телепеней с Четвёртого участка, сдал им на руки потерпевшего и супостата да и домой пошёл. Рапорт и завтра написать можно.
– Вы что, не понимаете? Мы же просто не успеем дать это интервью в воскресный номер! – воскликнул мистер Блинке.
– Доброе утро, констебль, – поздоровался журналист. – Я хочу взять интервью у вашего художника по поводу неизвестной иконы Эндрю Флорина.
– Не злоупотребляйте ими, и содой тоже, – мягко произнёс доктор. – Лечить надо причину, а не следствие, а то до дырки в желудке долечитесь.
К вечеру с моря принесло тучки, изрядно посвежело, так что дома мне даже пришлось истратить несколько брусков торфа на обогрев. Поужинав скворчащей яичницей с кусочком бекона и выпив травяного взвара, я перекрыл вытяжку в печной трубе, сполоснул подогревшейся в тазу водой посуду и отправился в царство Морфея. Это такой древнегреческий бог снотворного ведомства – мне мистер О’Хара рассказывал.
– Ну что же, благодарю вас, сэр Уинстон, за столь всеобъемлющую характеристику, – сказал я. – Мне показалось, правда, вы не упомянули ещё об одной особенности этого потрясающе разностороннего человека.