– Довольно того, что их читают отцы и матери юных барышень.
Старый судья при виде полотна даже снял пенсне, протёр его и снова водрузил на нос.
Голем повернул ко мне свой короб с окуляром и начал пощёлкивать лишёнными суставов пальцами (даже не столько пальцами, сколько миниатюрными захватами, подобными тому, что применяются на некоторых портовых кранах).
Да уж, старой закалки люди ещё помнят те дни религиозного противостояния, когда обесчестивший дочь эрла О’Ши английский граф, попытавшийся загладить свою вину и жениться на совращённой им девице, получил ответ «Пусть моя дочь будет лучше проституткой, чем протестанткой» и отказ. Сейчас-то всё не так люто, больше смотрят на самого человека, чем на то, на каком языке он псалмы поёт. Но и то всякое случается.
– Бог мой, что случилось?! – Было приятно наблюдать, как маска надменности на лице этого хлыща сменяется выражением искреннего ужаса (за своё положение, я полагаю). – Она?..
– Хм, немного странно, но не подозрительно, – согласился инспектор Ланиган. – Но ведь злоумышленники… или одна лишь злоумышленница – чтобы ударить кинжалом и достать прямо до сердца, нужна недюжинная сила, а у сестры Епифании она есть – могли и не быть уверенными в том, что нужный им предмет прибыл именно в этой посылке.