– Выдавая себя за кебмена, я возил его по городу и в случае чего должен был помочь этому лжемонаху бежать, – продолжил свой рассказ Маккейн. – Нужды такой, впрочем, ни разу не случилось, вплоть до дня, когда была убита мать Лукреция. За день до этого Дэнгё-дайси сам явился ко мне в чрезвычайном возбуждении и велел завтра быть наготове. Из некоторых его обмолвок я понял, что человек моих хозяев в Ниппоне телеграфировал, что в обитель Святой Урсулы прибудет старинный трактат, содержащий некие чертежи. Не могу сказать какие – он не распространялся, но полагал, будто эти документы могут значительно усилить империю Зелёного Эрина. Ему удалось добиться приглашения на церемонию в чайном домике, и он намеревался неким образом необходимые бумаги у настоятельницы изъять. В час пополудни я доставил его к калитке в ограде обители, он вошёл туда, а я остался ждать. Впрочем, ожидание моё продлилось недолго: и четверти часа не миновало, а он вернулся. Забрызганный кровью и сам тоже раненный в левое надплечье. Рана была не слишком глубокой, но кровила, скажу вам, изрядно.