– Не можете без какого-то выверта, констебль. То чудотворной иконой арестуете, то вот как нынче… – Старший инспектор усмехнулся. – Давно у нас таких задержанных не случалось: пришибленных, заблёванных, вся спина в урине, да ещё чтоб и подушка в руках. Даже и не знаю, как отчёт писать. – Он усмехнулся ещё раз, а потом чуть нахмурился. – Не позволил бы себя отравить, так и под ещё одну медаль мог бы дырку вертеть. А так, прости, лечением за казённый кошт и премией обойдёшься, за задержание.
Заняв место за конторкой дежурного и расписавшись в журнале приёма смены, я попросил одного из констеблей доставить вчерашнего напившегося джентльмена. Пару минут спустя тот уже стоял предо мной, и вид у него был при этом совсем неважнецкий. Впрочем, несмотря на изрядную, после ночёвки в камере, помятость, оказался он весьма энергичен.
– Однако… – крякнул он. – Такого в суде ещё точно не бывало. Господа Ланиган, О’Ларри и… вы, констебль?
– И всё равно! Вам непременно надобно дать об этом статью в «Медицинском вестнике» и сделать доклады в соответствующих обществах! Пойдёмте, коллеги, пусть санитары отнесут больного в палату, а мы обсудим, как это вот всё в научном свете преподать.
– Резонно… Но рано. Айвен, голубчик, а вы идите. Ваше же дежурство давно закончилось?