Говоря эти слова, фон Фалькенхайм одновременно набрасывал карандашом на лежавшем перед ним листе бумаги эскиз будущей боевой машины.
Такой радиус действия ничтожно мал для океана, но вполне достаточен для северных морей, где в него при базировании в Мурманске попадало все Баренцево и половина Норвежского моря. Угольная станция, расположенная на Шпицбергене-Груманте, советский суверенитет над которым планировалось закрепить после переброски флота, должна была еще больше увеличить радиус действия советских кораблей и закрепить за Северным флотом господство в этом районе океана, определяемом линией: Лофотенские острова – остров Медвежий – архипелаг Шпицберген-Грумант – кромка многолетних паковых льдов.
– Там происходят очень важные, я бы даже сказала, судьбоносные события, – ответила госпожа Антонова. – Ну, а в европейских газетах «очевидцы» соревнуются в описании ужасов, якобы творимых в России. Поэтому, Николай Степанович, я бы посоветовала вам не читать перед обедом европейские газеты. Впрочем, перед завтраком и ужином я бы тоже не советовала вам их читать.
На конец сентября германским Генеральным штабом была запланирована операция по захвату Моонзундских островов с целью обхода нашей оборонительной позиции у Риги и прорыва германского флота в Финский залив. Для этой цели было выделено два отряда линкоров, дивизия новейших легких крейсеров и десантный корпус численностью двадцать шесть тысяч штыков. В самый канун операции каким-то необъяснимым для современной науки способом в Балтийском море, ровно посредине между Моонзундом и Стокгольмом, появилась эскадра русского флота. И прибыла она из будущего – их далекого 2012 года. Результат сего переноса известен всем – у острова Эзель Германия потерпела одно из самых тяжелых поражений в этой войне…
– Тогда у меня все, – сказал фон Фалькенхайм и посмотрел на кайзера, – ваше величество, вы хотите еще что-нибудь добавить?
– Пожалуй, да. А ведь у нас обязательно все получится и никак иначе! Так победим!