– Не могу сразу ответить вам, товарищ Сталин, – задумчиво сказал Чичерин, – наверное, все-таки без большого удовольствия. Но, я надеюсь, что с пониманием. К тому же пара тысяч чехов и словаков погоды на Западном фронте не сделают.
Это купе у нас было оборудовано решеткой на окне и видеонаблюдением. Но содержание в нем было комфортным, и предназначалось оно для лиц, с которыми нам позднее еще предстоит иметь дело.
– Герр Фольмер, – сказал он, – позвольте вас спросить – какие великие мысли пришли в вашу гениальную голову?
– Да?! – заинтересованно сказал кайзер. – И в чем же должна заключаться эта ваша подготовка?
Кстати, я не удивился, когда узнал, что Джон Рид оказался в числе журналистов, добровольно поехавших под Ригу, прямо с фронта давать информацию о германском наступлении и о контрударе русской армии. Там он посмотрел на новую войну, которую не была похожа на ту полупартизанскую гражданскую войну, которую он наблюдал во время своей поездки в Мексику. Потом, когда отгремели пушки и за дело взялись дипломаты, он же подробно освещал все перипетии переговоров в Риге, закончившихся подписанием мирного договора между Германской империей и Советской Россией.
– Простите, Виктор Петрович, а почему именно полубронебойные, а не бронебойные или фугасные? – поинтересовался Бахирев.