Его провели к межуровневому подъёмнику, и просторная прозрачная кабина бесшумно и неощутимо вознеслась вверх. Двери с тихим шорохом разошлись в стороны, и Новодворский с интересом огляделся. Этот корабль был многократно крупнее того, где его удерживали в плену, и окружающая обстановка выглядела ещё более футуристично. Стены из бирюзового полупрозрачного металла, гладкие, словно стекло, сочетающиеся с переборками из идеально отполированного непрозрачного металла, запредельно высокие технологии встроенного и навесного непонятного оборудования, светящиеся прямо в воздухе экраны, заполненные неизвестными символами и иероглифами, мебель чужеродного, но весьма оригинального дизайна и безукоризненная чистота. Даже воздух в корабельных коридорах чист, словно на загородной улице. Эскорт сопроводил Александра по коридору мимо затянутых в боевые скафандры вооружённых часовых, встречающихся через каждый десяток шагов, и подвёл к широким полукруглым дверям диаметром в полтора человеческих роста. За дверями оказалось очень крупное и тоже полукруглое помещение, заполненное множеством рабочих мест, светящихся экранами и занятых операторами. У дальней, ровной стены помещения находилось нечто вроде широкого балкона, с обеих сторон заканчивающегося спускающимися в зал лестницами. Посреди балкона имелось массивное тронообразное кресло, на котором восседал черноволосый с проседью человек в мундире. Напротив него, прямо в воздухе, светилась объёмная космическая карта текущего участка космоса. При появлении Новодворского высокопоставленный офицер поднялся из кресла и кивнул стоящему рядом военному, столь же меднокожему, темноглазому и черноволосому.