– Только потому нас и не прогнали во время войны, – взял я слово. – Мирное время совсем другое.
Последние слова я уже не слышал, ибо заснул.
– Возражения не принимаются! – заявила она веско.
Он уже даже воздух набрал для ответа, но замер и ответил явно не то, что хотел вначале.
Бог с ним, со стариком. Когда тебя тискает такая женщина, прижав к такой груди, кое-что можно и простить.
– Кстати, – вспомнил о чем-то старик. – Пойдем-ка ко мне в кабинет.