– То-то и оно, – зубы мои скрипнули от давней досады. – Все сразу сошлись во мнении, что я – урожденная ведьма с дурным глазом. Так и вышло: батюшка-то мечтал о сыне, а получил рыжую восьмую девку. Вот с той поры все в моем семействе и пошло наперекосяк. Родителям пришлось уехать из родных краев, но дурная слава шла за нами по пятам. Матушка моя решила, что отправит меня в Олорак к своему брату – моему дядюшке – в надежде, что туда нескоро слухи дойдут. Лишь пару раз после этого мне позволили увидеть сестер, а затем родители запретили мне переступать порог их дома, не желая, чтобы вновь начались пересуды. Обо мне распустили слух, будто я умерла. Некоторое время жила с дядюшкой Абсаломом, а затем кто-то пронюхал, почему от меня отказалась родная семья, и вскоре лавку дядюшки сожгли, вменив мне в вину все бедствия, что произошли в городе за пять лет, если не больше. Нам пришлось убираться подобру-поздорову, чтобы не попасть в тюрьму по обвинению в колдовстве. Пораскинь-ка мозгами, Харль, – жила бы я так дурно, обладай хоть толикой каких-то волшебных сил?