– Ну же, Фейн! – его светлость повысил голос. – Ты опять собралась куда-то, не поставив в известность своего дядю, не так ли? Если я прикажу найти его – скажет ли он, что ты сейчас выполняешь его просьбу?
– Много ли у тебя золота, человек? – спросил господин подземелий, и в его голосе мне почудилась насмешка, которую нельзя было счесть незаслуженной.
– Милая девушка, – сделал вывод герцог, все так же витая в отвлеченных размышлениях. – Меня когда-то интересовал такой тип внешности – не то девочка, не то потешный мальчишка. Она бы могла играть в пьесах Пикеспаркса, тот любил использовать в сюжетах ходы с переодеваниями.
Слушая его краем уха, я покорно подползла под огромное крыло, укрывшее почти всю меня. Вонь от мокрых перьев, смешанная с чем-то, напоминающим запах ржавчины, пахнула в лицо, и я почувствовала, как накатывает тошнота. Не успел Хорвек договорить, как громкий крик почти над нашими головами заставил меня зажать уши, а бродяга, оборвав свою речь на полуслове, отпрыгнул в сторону. Вторая гарпия, теперь непрерывно вопившая от гнева и ярости, упала сверху, и я увидела, что когти схватили воздух на том самом месте, где еще мгновение назад находилась ее добыча. Меня она не заметила и, захлопав крыльями, метнулась наискось вверх, чтобы оттуда вновь броситься на Хорвека, которому уже не удалось бы скрыться – туман редел и испарялся.
– Говори, чего хочешь, – прошипел он, грузно перебравшись через край колодца.