– Ну дядюшка! Ну миленький! – она забежала наперед своему широко шагающему родственнику и теперь пятилась, то и дело оступаясь. – Но отчего же? Неужто вам не опостылело бродяжничество по этой глухомани? Я в жизни своей не видела королевства гаже, чем эта проклятущая Лаэгрия! Одни пустоши, нищие крестьяне… И отвратительная овсяная каша каждый день – словно здесь и еды другой отродясь не видали! О, как я мечтаю о соломенном тюфяке без клопов, на котором можно сладко спать! – девушка закатила глаза, показывая, как истосковалась по чистым простыням. – С меня довольно сеновалов и чердаков! С тех пор, как мы покинули Даленстадт, положение наше становится все унизительнее с каждым днем, потому что денег удается заработать все меньше и меньше. Если мы пройдем еще немного на восток, то окажемся без единого медяка, а одеваться придется в мешковину и шкуры, точно варварам! Здешний герцог, должно быть, богат и знатен, у него отличная огромная кухня, полная кладовая и целая прорва слуг… Ну почему вы не хотите хоть на пару дней обрести покой и… и сытный обед от герцогских щедрот?!