Что касается окружающей обстановки, то сказать о ней что-то новое не представлялось возможным – такой же каменный мешок, как и тот, из которого я недавно выбралась, разве чуть пошире. Однако здесь имелись признаки человеческого присутствия: на стене коптил дрянной светильник, а пол был заплеван и загажен самым непотребным образом. Подобрав подол юбки, я, преисполненная самых дурных предчувствий, тихонько двинулась вперед, из последних сил надеясь, что мне не придется лезть обратно в бочку. За первым же поворотом наткнулась на решетку, перегораживающую проход, а прислушавшись, уловила отзвуки пьяной громкой беседы. Уж подобные разговоры после всех ночевок на задворках дрянных гостиниц, что выпали на нашу с дядюшкой Абсаломом долю, я ни с какими другими не спутала бы, однако вскоре убедилась в том, что не разбираю ни одного слова из сказанного. И причиной тому было вовсе не опьянение неизвестных ночных гуляк – это были наемники-южане господина Огасто, говорившие на своем трескучем наречии, и именно от них мне следовало держаться как можно дальше.