– Что за праздник сегодня у господина Огасто? – бормотала я, чувствуя, что сердце от волнения трясется, как погремушка в руках у ребенка. – Что за событие отмечают дармовым угощением? Ох!.. – Тут я замерла, поскольку меня ужалило ужасное подозрение. – Неужто в герцогском доме вскоре появится наследник?!
Благодаря историям Харля я почти сразу поняла, что повстречалась с домовым духом таммельнского дворца – зеленые фонари-гнилушки стали хорошей подсказкой. Их несла четверка огромных крыс, важно выступающих на задних лапах друг за другом, точно пажи перед благородным господином. За ними следовало существо, также имеющее в своем облике нечто крысиное: вытянутое лицо его так и тянуло назвать мордой – оно было покрыто серой клочковатой шерстью; длинный нос, будто утыканный жесткими усами, чутко шевелился, ловя запахи, а крошечные быстрые глазки походили на черные бусины. Роста он был небольшого – как шестилетний ребенок, не более, и все его нескладное тельце скрывалось под множеством монеток, нанизанных на грязные шнурки и нитки. Медные скойцы, серебряные полукроны и потускневшие золотые монеты составляли подобие кольчуги, касающейся земли и позвякивающей на все лады при каждом движении. За богато одетым господином следовала многочисленная свита из черных крыс, огромных ночных мотыльков, мохноногих пауков и прочих мерзких существ, которые обычно прячутся между старыми камнями и выползают из своего укрытия только после захода солнца. С изогнутого посоха, который домовой дух держал в тощей когтистой лапке, свисала большая летучая мышь.
– Знаешь ли ты истории о том, как люди побеждали чародеев? – спросила я, прищурившись.
– Ах ты, грязный жулик! – окончательно вышел из себя управляющий.
– Обождите здесь, господин аптекарь. – Вейдена приоткрыла резную дубовую дверь и, обернувшись, пояснила: – Это библиотека моего мужа. Здесь он всегда проводит послеобеденное время. Лишь мне дозволяется тревожить его в эти часы…