— Так мы же не о делах беседовали! Точнее, о делах, но о наших. Юля, между прочим, в положении.
— Про Тройственный союз. Япония же мне нужна в плане воздействия на Китай для проведения транссибирской магистрали по кратчайшему направлению до Владивостока, то есть через Маньчжурию.
— Хотелось бы узнать, какого сотрудничества от нас ожидает ваше императорское величество, — заметил Бари, отхлебывая кофе.
— Народность, — кивнул император, — а еще, наверное, лепота и духовные скрепы. Нет, исторические корни в качестве оправдания не годятся. Наши предки голые с дубинами по лесам бегали, так что, может и нам вернуться, так сказать, к истокам? Или давайте все — таки попробуем разобраться?
Однако цимес тут был не в том, что англичане в общих чертах узнали о произошедшем на упомянутом совещании. А в том, что они поверили, будто я отнесся ко всему этому словоблудию всерьез! И это, судя по дальнейшим действиям, их несколько обеспокоило.
— Вашими убеждениями, а точнее, их довольно быстрой и неожиданной трансформацией, — объяснил я. — Еще год назад вы считали Россию капиталистической страной, а сейчас явно под влиянием Плеханова пришли к выводу, что она полуфеодальная. С этим трудно спорить, и с тем, что к социальной революции надо двигаться поэтапно — тоже.