Внутренняя боль не проходила. Наоборот. Она только усиливалась. Я чувствовал себя настоящим предателем, который несколько дней назад бросил своих боевых товарищей. Получается, я сбежал с поля боя. Струсил. Ведь у них не было запасного варианта, ещё одного тела, как у меня. Лёлька, Саныч, Витюха, Колян… А сколько их, безвестных, полегло в землю? Как же мне жить с таким тяжелым грузом на душе? Мало того, что мы, потомки, фактически предали их. Продали страну, позволили растащить по кускам дегенератам и негодяем. Купились, словно последние припортовые дешёвки, на примитивные рекламки о сытой жизни при гайдаровско-ельцинском капитализме с оскалом чубайса. Только сейчас я остро осознал, что мы, потомки, не стоим и ломаного гроша на фоне этих героев. Мало того, позволяем выродкам глумиться над их памятью. Я не знал, что мне делать и как жить дальше. Будущее потеряло для меня всякий смысл. Я, как и обещал, сходил к медикам. Равнодушно позволял им мять моё тело, брать анализы. Эх, милая Лёлечка, как же мне тебя не хватает! Я отдал бы всё на свете, лишь бы быть с тобой.