Ешкин кот! Я же совсем забыл. Как говорит наш дорогой шеф, если человек идиот, то это надолго.
«Сам козёл! В зеркало чаще смотреть надо, верблюд невоспитанный, – тут же получил ответную реакцию. – Мало того, что хам, так и наглость все границы перепрыгнула. Находится в моём теле, а ругается!»
В войне полководцы стремятся одержать верх в одном крупном сражении. А можно и по-другому. Провести десяток небольших боев, в которых громить врага с наименьшими потерями для себя. А в сумме это будет равнозначно одному крупному сражению. Другими словами, откусывать и прожевывать небольшими кусочками. Отрывать кусочки и тщательно перетирать. Пираньи вон тоже рыбки не очень большие, а навалятся стаей – за минуты до костей обглодают просто гигантское по сравнению с ними животное.
– Так ведь и ты же со мной разобьёшься! – лебезил я.
Немцы двигались нагло, разведку на массированное минирование провели бегло. За что потом и поплатились. Любо-дорого было посмотреть на остатки разорванных мощными зарядами машин и человеческой плоти. А потом началась наша диверсионная работа. Действовали мы почти до конца августа, чуть ли не идеальных условиях. Сил на борьбу с нами у них всё же не хватало. Лишь когда стали прибывать спешно сформированные из бандеровцев и прибалтов полицейские формирования, стало немного похлопотнее. Но мы с ними старались пока не связываться. Главное, мы били врага. Это тяжёлое время вспоминать не хочется. Слишком сильным был враг. А осенью настал мой последний бой. Мы тогда прикрывали отход основной группы. Взрыв мины, толчок в грудь, вспышка Ц и наступила темнота.
«Хотелось бы разделить твой оптимизм», – осторожно сказала Лёлька.