– А не лучше ли было взять патрон к винтовке? – задал вопрос начшколы. – А в качестве базы использовать СВТ или АВС.
– Лёль, как ты? – заволновался я. Я-то ладно, а вот она в каком состоянии? Тьфу, то есть, мы. В ответ, как поётся в одной песне, только тишина. А внутри образовалась странная пустота, словно только что вынули из организма самое ценное, что есть в моей жизни.
– К твоему сведению осталась старой девой. После одного ранения у меня не могло быть детей. Получается, дорогой мой подселенец, ты единственный мужчина в моей жизни. Из нашего выпуска сегодня осталось только двое. Ты и я.
«Ну Серёжа. Ну Берия. Ну Лаврентьевич. Ну папа народный комиссар внутренних дел. Чего здесь такого-то?» – хмыкнула Лёлька.
В то время москвичи были другими. Сегодняшним жителям мегаполиса до них далеко. Суеты было меньше. Глаза добрее и светлее. Улыбок больше. Аура совсем другая. Даже намёков на столичный снобизм не проглядывался. А самое главное, одни открытые лица. Не то, что сегодня. Порой кажется, что находишься не в столице России, а в совершенно чужой азиатской стране. А эта чудовищная резня баранов на московских улицах! Эти непонятные кровавые жертвоприношения из эпохи неолита! Зачем нам, современным людям, эти пещерные обычаи?