Так продолжалось несколько лет, примерно раз в два-три месяца парень устраивал «стояние», и деревенские постепенно привыкли к его безумию. Сумасшедший, да. А так – тихий парень, невидный, не скажешь, что силач. Что случилось у него с головой после удара дерева, почему во время приступов становился нечеловечески сильным и ловким – никто не знал.
– А ты не помнишь? – В голове будто что-то щелкнуло, и стало ясно, что нужно сделать. – Совсем ничего?
За ним пришли через два часа, когда Сергар успел уже выспаться и сидел, разминая руки и ноги, затекшие во время сна. Когда за дверью раздались голоса и на пороге появился помощник дежурного, за плечами которого маячил давешний посетитель, лекарь не удивился. Он знал, что тем дело и закончится, ему все равно придется долечивать старушку, которая теперь совсем даже не старушка.
Тщеславие – вот разгадка. Тщеславие во всех мирах и во все времена пропитывает людей, как вонючие канализационные стоки пропитывают стены сливных тоннелей.
– Я не знаю! – неожиданно для себя резко и гневно сказал Охотник, и Анька отпрянула.
Впрочем, правильный чиновник – плохой он или хороший – попадается редко, если только совсем уж не потерял берега и не врезался носом своего чиновничьего корабля прямо в густые заросли жалоб возмущенных подданных императора. Или же проявил нелояльность к трону, своими действиями подрывая его устои. Последних не щадят, и по большому счету – правильно. Если тебя поставили на хлебное место, так хотя бы соблюдай лояльность власти, не будь идиотом, который пилит сук, на котором он сидит.