Вдруг вспомнилось – паспорт! Где паспорт?! Паспорта в маленьком сейфе не было, а про большой сейф – и говорить нечего. Там вообще ничего не было, одна задняя стенка.
Больше в сейфе ничего не было, кроме каких-то документов в прозрачных файликах. Анька презрительно бросила их на пол. Потом вдруг снова подняла и начала рвать бумаги, бурча под нос: «Так тебе, сука! Вот так! Так!»
Кто знает… уж точно – не он. Как говорят на Земле: «Поживем – увидим!» Авось – поживем.
– Ну что же, приступим, помолясь? – Патологоанатом примерился и решительно погрузил скальпель в брюшину покойника. Скальпель ушел сантиметра на три, брызнула кровь, заливая руки эксперта, стол, кожу вскрываемого трупа.
Майор бывал во многих передрягах. Дважды был тяжело ранен, получил несколько легких ранений (порезы ножом, царапины – не в счет), уходил от погони в горных лесах, но никогда он не чувствовал такой реальной, смертельной опасности, как сейчас. Он не мог пошевелиться, зажатый в стальных объятиях «зомби», и знал, стоит тому двинуть рукой, и хрустнут позвонки, и никогда, никогда больше майор не увидит детей, не выдаст замуж дочку, не погуляет на свадьбе сына. Не увидит внуков и не поедет на Алтай, чтобы сплавиться по бурной реке Чулышман. Никогда. Ни-ког-да!
К чести Аньки – в ступоре она находилась всего секунд пять. Ее рефлексы, рефлексы существа, привыкшего выживать в каменных джунглях, бросили к этой самой куче «листьев», и Анька начала набивать карманы, пихая в них комья купюр, затаив дыхание, будто для того, чтобы не спугнуть обезумевший аппарат. Впрочем, его хватило всего на полминуты, через тридцать секунд «рвота» прекратилась, и на экране загорелась надпись: «Банкомат временно не обслуживает».