Даже… (Анька аж задохнулась от прилива чувств) отдала бы за него свою жизнь! За человека, которого знает всего… сколько? Сутки? Двое?
Сергар подумал, прежде чем ответить, не хотелось, чтобы дама устроила истерику по поводу гибели единственного сына.
– Ну, что, давай выпьем за знакомство? – предложила Анька, поднимая стакан. – Тебя как звать? Я Аня!
Эти ребята по сути своей не были совсем уж законченными подонками. Так, «мажоры», выехавшие покататься со своими подругами. Да и мажорами их назвать нельзя, какие они, к черту, мажоры? Мажоры в это время суток тусуются где-нибудь в пафосном ночном клубе, разбрасывая направо и налево папенькины деньги, у этих денег хватало только на бухло, на бензин для тюнингованной «Приоры», ну и на картошку, печенную в микроволновке и нашпигованную сомнительного качества салатиками, очень хорошо сочетающимися с отравой из металлических баночек. И деньги не папенькины… или не всегда папенькины. Работают, чего уж там. Автослесари, продавцы, электрики – кого только нет. Нормальная тусня, свои пацаны, в натуре. И с судимостью есть, и просто на папиной машине. На автотусню еще рано, можно и пожрать, почумиться, музон послушать!
Сергар поморщился, сделал шаг в сторону, желая пропустить наглеца, ткнувшегося в него передом своей машины – зачем устраивать конфликт, да еще в чужом городе? В конце концов, он давно уже не грабер, который с оружием в руках, или без него, отстаивает свое право жить так, как он хочет – и вообще право жить.