На то, чтобы отчекрыжить свисающие мокрые космы, понадобилось минуты две – Анька работала ножницами, как лесоруб бензопилой. Раз-раз! И нет косм. Не ровно, да, черт-те что получилось, но лучше, чем было до стрижки. И в чужих штанах лучше, чем в своих отрепьях, заскорузлых от грязи. Ффуу… вот же воняет от этого тряпья!
Они почти ушли от погони. Выйдя из подъезда, сразу же свернули влево, вдоль дома. Анька хорошо знала этот двор, все-таки всю жизнь в нем прожила. Там, дальше, в железном заборе, отгораживающем их дом от соседнего (И зачем поставили забор? Уже никто и не помнит!), была дырка, через нее частенько лазила Анька, будучи еще ребенком – играли за гаражами, жгли костры, потихоньку курили (Анька к куреву, как ни странно, не пристрастилась. Оно и к лучшему, как и то, что очень боялась уколов. Сколько не предлагали ей ширнуться, покурить – так ни разу и не попробовала. И нарков не любила – совсем отмороженные твари! Проблем с ними выше крыши. Убьют за гроши и не задумаются ни на секунду!).
Анька нерешительно взялась за ручку тяжелой стальной двери, постояла несколько секунд, потянула, и массивная, почти сейфовая дверь отворилась, пропуская в прохладный полуподвал.
Но скоро Анька разочаровалась – просто они сейчас стояли на дне колодца, люк которого был неплотно закрыт, и несмелый лучик солнца умудрился пробраться в царство кромешной тьмы, так и не сумев до конца ее победить, запутавшись в ржавых трубах.
– Бегом! За мной! – приказал Сергар, и женщина повиновалась, даже не спросив – зачем бежать, куда бежать, почему бежать. И это хорошо. И это правильно. Потому что Сергар увидел, раскинув щупала силовых нитей, что в их сторону через сад уже бегут пятеро бойцов, видимо, заметивших вспышки выстрелов.
– Не важно. Совсем не важно, – пожал плечами Сергар и снова улегся на топчан. – Все равно я сейчас здесь, так что разговоры о лечении не имеют никакого значения.