— А вот так по улице и иди, к перекрёстку выйдешь, а потом на право поверни ещё шагов, около сотни и как раз так до главного базара и дойдешь.
Сколько я находился в состоянии полудрёма, не знаю, но очнулся только тогда, когда полы палатки разошлись в сторону и в проёме не появилась могучая физиономия Ферро, а за ним не маячил стоящий с большим подносом довольно улыбающийся Хэрн.
Императрица глянула на подруг. Улыбнулась, каким-то своим мыслям.
Женщина встала с кресла медленно, будто гипнотизируя, подошла ко мне, взяла молча моё лицо в руки и поцеловала меня в лоб. И так же молча вышла за дверь. Боже какой эротичностью от неё тянет. Честно от её прикосновений я чуть не кончил, но петушок в штанах впервые сделал стойку это факт. Вон никак успокоиться не может. Фу-х! Вот это женщина. О каких бабах на стороне я говорил. Вот же Дор оторвал себе счастье вместе с несчастьем одновременно. Повезло!
Лицо Мартина вытянулось. Сказать, что он был удивлён содержанием вопроса, значит, ничего не сказать. Скорее он был поражён до глубины души его необычностью, особенного если учесть то, кто этот вопрос задаёт.
— Не уверена, что твоя мысль хорошая. Есть мнение, что проблемы с зачатием у императрицы как раз связаны с проделками ушастых. Ты просто не знаешь. Под молодого императора пытались подложить этих лесных подстилок и не только лесных. Тут и тёмные отметились.