Сам по себе этот документ ничего не значил. Однако он, как еще полсотни подобных, будет приобщен к обращению на имя Мартина Бормана и Альфреда Розенберга с просьбой донских атаманов вернуть ДКС их исконные земли. Что из этого выйдет, мне неизвестно. В данном случае я всего лишь винтик огромной машины, которая раскручивает маховик и набирает обороты. Однако я предполагал, что никакого присоединения не будет. По той простой причине, что спокойное время на исходе и вскоре нам следует ожидать наступления Красной армии. Я ведь не слепой и не глухой, многое вижу, и многое слышу, а потом все это пытаюсь анализировать, и признаки надвигающегося Красного шторма видны любому здравомыслящему человеку. Но пока я в тылу и в жизни полный порядок.
Проводив казаков ненавидящим взглядом, Матвей Яковлевич двинулся дальше.
Ну-ну, посмотрим. Честно говоря, я в успех миссии не верил и считал, что мы зря бродим по лесу. Тем более небольшим отрядом. В Абинске я узнал, что в этих местах есть партизаны, которые ведут активные боевые действия и прекрасно ориентируются на местности. Мне с ними встречаться не хотелось. Поэтому я убедил Алейника не въезжать в Шапсугскую, а покинуть машины не доезжая до станицы, и он со мной согласился. Лучше несколько часов по чащобам походить и холодные речки вброд форсировать, чем стрелять.
Когда моя группа и Алейник доставили в Новочеркасск золото Кубанской Рады, в столице Союза нас уже поджидали атаманы, которые имели вес и за спиной каждого стояли верные казаки. Были Красновы, Балабин, Шкуро, Науменко, Татаркин и Кононов. А помимо них уже знакомый мне Николай Лазаревич Кулаков, которого терцы выбрали походным атаманом и которому сделали протезы. Эти восемь атаманов приняли золото. Его взяли под охрану казаки Атаманской конвойной сотни, к которым присоединился Алейник, и сокровища исчезли в закормах Доно-Кавказского Союза. А мы вернулись на базу и стали ждать награду. Все считали, что это будут внеочередные чины, ордена и кресты, а помимо того солидная денежная премия. Но я, честно говоря, задумался над тем, что нас проще ликвидировать. Хотя бы ради сохранения тайны. Поэтому постоянно был настороже и ждал подвоха.
Миновав второго дежурного, который сидел за столом и чистил пистолет, я кивнул ему и прошел в свою комнату.