Лейтенант замолчал и дальше пошла рутина. Следователь хотел, чтобы я признался в невыполнении приказа, бегстве с поля боя и убийстве. А оно мне надо? Слово лейтенанта против моего. Поэтому я уперся — знать ничего не знаю, видеть ничего не видел, с майором Ерошкиным в том бою не встречался, отступил, когда остался один, а лейтенанту что-то померещилось, темно было, и он мог легко спутать меня с кем-то другим.
«В прибалтийских странах, на Украине и в Белоруссии прошли многочисленные массовые митинги в поддержку присоединения этих территорий к Третьему Рейху. Не обошлось без эксцессов. Часть украинских националистов попыталась разогнать народные сходы в поддержку Германии. Однако они были встречены другими украинскими патриотами и между ними произошли стычки. Имеются жертвы. Виновники беспорядков задержаны»…
Документ серьезный. Без сомнения. И, прочитав его, я призадумался. Пытался представить себе, что будет дальше. Но поразмышлять не дали.
— Слава Богу, — привычно отозвался я и увидел, что он заметно скособочен на левый бок. — Что с тобой, капитан?
— Душу облегчить хочу… Не зря нас судьба свела… Такое редко бывает… Не просто так… Я когда понял с кем она меня столкнула… сразу все скумекал… Должен повиниться… Обязан… Прости, Андрий…
Я снова ушел в лес, нашел подпольщиков и вытащил раненого на дорогу. А спустя пару минут появился моторизованный немецкий патруль, который услышал стрельбу и прибыл разбираться.