«Сейчас ударит», — подумал я и не ошибся.
— Точно, — согласился со мной Васильев и пошел дальше.
На общем фоне урядники школы РОА, выходя на первое построение, казались белыми воронами. Из-за обмундирования, которое у казаков Кононова уже было единообразным — гимнастерки с казачьими погонами, донские казачьи папахи, брюки с красными лампасами и сапоги. Но это временно. Нас распределяли по сотням, а затем выдавали оружие и справу.
Проехав по окраине города, грузовик оказался на аэродроме. Здесь Тихонов приказал не отходить от машины и отозвал меня в сторону.
Тихоновский толкнул меня в бок, мол, не зевай. После чего вышел из строя, и я последовал за ним.
Мой родственник Кондрат Погиба человеком был непростым. Есть старая мудрость: «Для кого война горе, а кому-то родная мать». Если для обывателей это несчастье, то Кондрат этим жил. Потомственный воин, как и многие казаки. Мирная жизнь не для него и начало войны против Советского Союза он встретил с радостью.