— Слушаюсь, господин сотник. Держать хутор и дорогу.
Надо отдать справедливость руководству Г.П.У., подбирающему тюремные кадры. Здесь был представлен полный букет человеческой тупости, дегенеративности и людоедской кровожадности.
На улице вспыхнула перестрелка. Фашисты получили подкрепления и двинулись вглубь города. Пехотинцы стреляли во все, что внушало подозрения. Они были в авангарде, а за ними шла бронетехника.
— К радио! Там свежая сводка! Немцы ворвались на окраину Москвы!
Началась служба в РОА и первые две недели пролетели незаметно, потому что каждый день был загружен. Если не полигон, то изучение оружия и техники. Если не обкатка танками, то политинформация. А вечерами обязательно кино. Кормили неплохо, хотя гораздо хуже, чем в Могилеве. Униформа своя, казачья, в полку Кононова донская, а вот пехотинцам досталась немецкая. Жизнь быстро вошла в колею, казачья дивизия стремительно обрастала людьми, бывшими военнопленными и эмигрантами. Люди все разные и начались сложности, о которых я до этого не думал.
— Во-первых, всем и каждому ты сможешь сказать, что одно из подразделений РОА уже воюет на благо Третьего Рейха. Во-вторых, часть военнопленных, кто готов служить на благо России, а не СССР, напрямую отправим в твое распоряжение, минуя немецкие лагеря. А в-третьих, сбор оружия такое дело, что часть его может легко оказаться неучтенной, и передачу вооружения бойцам РОА мы легко оформим задним числом.