Шарик не ответил, ему вообще не до разговоров стало. Шустро выхватив из моих рук пирожок, он самозабвенно зачавкал. Зато наш третий чердачный житель, ворчливый и бесполезный, проснулся.
И это стало последней каплей. Я сорвалась.
Последние слова прозвучали как неприкрытая угроза, и я зябко поежилась. Обещать что-либо не хотелось, поэтому я и не обещала. Неопределенно кивнула и все.
— Опять она еду ворует, — презрительно фыркнули за спиной. Голос был женским.
Вот тут на помощь пришел призрачный монстр.
К ночи от всех этих буковок и определений звездочки перед глазами плясали. Так что до постели я не шла, а практически ползла.