И вот теперь – этот наглец. С милой улыбочкой!
– Давид! Я не хочу больше видеть Топчинского в нашем доме!
Нет, ей определенно перестал нравиться этот взгляд. Слишком он вкручивается в нее. Точно сверло. Парень так смотрит, будто хочет вскрыть Людмиле черепную коробку и покопаться в ее извилинах.
– Я начну рассказывать, как все происходило на самом деле, – невозмутимо сказал Илюшин. – А вы поправите меня, если я ошибусь.
На втором этаже было тихо. Свет падал из приоткрытой двери в мансарде, из той комнаты, где Раиса устроила кладовку, а если называть вещи своими именами – склад ненужных вещей. Бабкин осторожно подкрался к двери, заглянул внутрь.
Несколько секунд Сергей не сводил с него пристального взгляда, пытаясь понять, не издевается ли над ним Илюшин.