Сопротивляться не стала, тем более что идти пришлось недалеко. Рыжий вывел меня на середину чердака, отпустил руку и отстранился, замерев напротив, шагах в трех.
В общем, позавтракать на чердаке мне теперь не удастся. Ну ладно, схожу в столовую — что уж? В конце концов, если одежда не высохнет, можно одним только нижним бельем ограничиться. Балахон-то достаточно длинный, и не просвечивает. Только некомфортно будет в одних трусах, но где наша не пропадала?
— Каст, ну хватит. Нет у меня «синих». И вообще… прекрати меня пугать.
— М-да… Ты права. Присутствие твира действительно слишком заметно. Знал бы, что ты с твиром, не вломился бы к тебе.
И теперь, когда во взгляде его отсутствует холодное презрение, а на губах нет надменной усмешки, я могу по-настоящему оценить его внешность. И признать-таки: на деле Эмиль фон Глун очень симпатичный — благородное, действительно аристократическое лицо, высокие скулы, ровный нос и глаза синие-синие, как яркое летнее небо. И с распущенными волосами ему гораздо лучше, эта легкая небрежность делает черты лица чуть мягче и приятнее. К тому же он действительно молод: лет тридцать, ну тридцать два — максимум. Как ни странно для звания профессора.
Я невольно насторожилась. Просто фраза ну явно из моего мира. Это у нас, на Земле, так говорят.