Юра, кажется, едва удерживался от оплеухи. Он не понимал, что нашло на его тихого болезненного сына, и даже испугался силе этой ярости, непонятно откуда взявшейся в тщедушном тельце.
Посреди листа с необычайной тщательностью была нарисована мертвая малиновка.
В нынешней Женьке лебедя оставалось все меньше, а пантеры становилось все больше. И эта была довольно потрепанная в драках, уставшая пантера.
– Бабушка, я правда в порядке, – вмешалась Тишка. Она пыталась проскакать на одной ноге в подтверждение своих слов, но Раиса сказала, чтобы она немедленно перестала.
Людмила молчала. На щеках выступил легкий румянец.
– Вы замечали, что сахар сейчас стал не такой сладкий, как в нашем детстве? – Вениамин высыпал на блюдце горку белоснежных кубиков. – И соль не такая соленая. Возможно, что и деревья менее зеленые. Ничего нельзя исключать. Возьмите ложечку! Я вам долью немного, чай вкусный…