Человек с тонким художественным вкусом, оказавшись в ее квартире, мог почувствовать слабость и даже недомогание. Всем другим цветам Людмила предпочитала голубой и розовый – в тех сладких их оттенках, которые напоминают о пастиле или младенческих распашонках. Она с юности плела макраме, и стены были украшены горшочками в искусных кашпо, соседствуя с картинами на библейские сюжеты, написанными прохиндеями, не верящими ни в Библию, ни в искусство. Потолок был выкрашен голубой краской, карнизы позолочены, пышные шторы в цветочек перехвачены алыми лентами. Словом, эта квартира представляла собой образчик законченного китча.