Не зря мне казалось, что бабка меня терпеть не может.
Яна заварила чай и сбросила со стола клочок шерсти.
Может быть, у них ничего и не выйдет. Но в деле появился хоть какой-то просвет. Если найти покупателей не сумеют Моня с Семой, значит, не сумеет никто. Зато Сергей будет знать, что сделал все от него зависящее.
– Сказка, – послушно повторила Татьяна. – Жила-была одна девочка…
Сзади обреченно вздохнула мать. Рано или поздно все задавались вопросом, дают ли бедной крошечке вдоволь еды.
Но меня оберегало отцовское состояние. Папе было глубоко наплевать, кому достанется наследство старика. Ему оно не требовалось. Я тогда впервые в жизни понял, что на самом деле дают деньги. Независимость! Скажете – банальщина? Ну да. Но для двенадцатилетнего мальчишки это было открытие. Прежде-то мне нравилось воображать, будто я презираю все эти низменные материи. Ага, как же. Достаточно оказалось папе принести мне коробку дешевых карандашей вместо моих, привычных, и все мое презрение ухнуло в пропасть.