Оставшись один, Лелик поднял с пола шарф и положил на спинку дивана. Как все странно вышло. Что у них с отцом – перемирие? Примирение? Что он понял из того, что Лелик говорил ему?
Сергея не оставляло чувство, что он делает то же самое: приставляет живых людей к лекалу убийцы и ждет, кто впишется туда лучше остальных.
– Он меня подставил. Денег взял в долг и свалил с концами.
– И два часа не хочу! Жуткая баба она была, между прочим!
Зверек сначала забился в угол клетки, но Вероника опустилась на пол, открыла дверцу и молча сидела, протянув руку, ожидая, когда маленькая черная тень выскользнет наружу. Тогда она перехватила упитанное тельце и удерживала, почесывая котенка за ушами, пока он не перестал вырываться и не завел внутри маленький урчащий моторчик.
Убрав мышь, Вероника бросилась со всех ног обратно к поселку, как и приказал Пашка. Но на подходе к дому замедлила шаг и внезапно свернула к гаражу. Она действовала почти неосознанно. Если бы ее спросили, вряд ли она смогла бы вспомнить, что несколько раз видела Пашку возле гаража, но никогда не встречала здесь никого из взрослых. Дед хранил инструменты в сарае. В гараже стояла какая-то машина, кажется, «Хонда», и была она на ходу, но ни Прохор, ни Раиса не любили водить и предпочитали вызывать такси.