Судя по тому, как Женька скривилась, денег этих ей было жаль.
Все было другое. Синтетические шторы, современная мебель. Вещи переехали на новые места, и я то и дело натыкалась на какое-нибудь кресло или угол стола, которого здесь не должно было быть.
Не знаю, отчего это так поразило меня. Неужели я думала, что жизнь в Литвиновке законсервируется в том виде, в каком я ее запомнила?
– Понимаешь, что это значит? Что ей, глупой корове, Изольда открыла двери. А мне – нет!
– Ну чего тебе стоит? Ты что, жадина, что ли?
После смерти старухи все изменилось. Соня осталась королевой. Больше ей не с кем было делить Давида.