Через мгновение Тишка стояла под черемухой.
Он включил верхний свет, разложил на столе фотографии и стал выкладывать по одной и снимать на камеру в телефоне. Щелчок – кадр, щелчок – кадр. Всех деталей украшений передать не удавалось, как он ни старался. Сергей задумался, где можно отсканировать снимки. Вряд ли в доме есть нужная техника… значит, завтра придется сгонять в райцентр.
«За дурака меня держишь, – мысленно укорил Варнавина Макар. – Это зря».
Интересно другое. Прохор дал Вениамину денег после гибели его сына, и в связи с этим Илюшина очень занимал вопрос, насколько хорошо Варнавин разбирается в людях.
– Значит, кто-то другой, – легко согласилась женщина. – Да только больше некому. Разве что Танька могла… – она задумалась. – Да, Танька запросто могла бы! Она бы всем нам бошки размозжила, будь ее воля!
Прохор ухмылялся в клочковатую бороду. Даже разрушенная, его комната хранила отпечаток личности хозяина. Вероника слышала деда, ощущала его. Он незримо присутствовал рядом – и потому она не могла найти то, что искала.