– Иди побазарь с человеком, – приказал дед. – До тебя из самой Москвы ехали.
Но тут же схватил ее и жадно вгляделся снова.
– Она самая! Чем она могла так заинтересовать старуху, объясни мне! Можешь? Вот то-то же. И я не могу.
Через лес проселочная дорога вела к реке. Слева от нее высились сторожевые дубы, мощные, как вымахавшие в грибной год боровики. За ними начинался лес темный, таинственный, с паутинными сетями в густом орешнике и осинами, чьи стволы серебрятся, а листья похожи на монетки.
– Третий дом строят, – сказала девушка. – У них семья большая, молодежи много. Женятся, замуж выходят… – она непроизвольно вздохнула.
– Каким образом? Отношения с отцом у него паршивые. И зачем Прохору сын в качестве сообщника, когда у него уже есть Козицкий?