— Сым знатная река, да-а... Потом полгода снится. Ловили в основном на донки — два крючка, червячок пополам, и на спиннинги. Плывём, остановочка. «Миша, кинь». Кидаю. Все хором считают до десяти, если не клюнуло, то место плохое, едем дальше. Щуки меньше двух килограмм считались мелочью. Рыба непуганая, бросается на приманку, словно месяц ничего не жрала. Скажу сразу, червей там накопать архисложно, я у пацанов местных разрешения просил, чтобы на огородах накопать, в лесу искать бесполезно, там кругом песчаник... Язи, ночью налим прёт без сбоев, невзирая на погоду. Две сорожки вцепятся в донку, думаешь, ёлки, крокодила поймал! А они каждая с хорошего язя. Зацепов сравнительно мало, чаще цеплялся за нависающие деревья. И берега замечательные! Брусника, голубика, смородина, за маслятами ходили, так просто ступить некуда. А белых я никогда раньше столько не видел. Как будто кто-то их высаживал, как в огороде, целый лес шляпок торчит из ягеля. Так не огород ить, тайга... Местные говорили, что белого было мало, но это для них. Для нас нормалёк. Ещё какие-то местные маленькие груздочки запомнились, очень вкусные... Бруснику гребут, пять бородатых мужиков огромными совками, пять часов — полтонны! Живности всякой навалом, видел лебедей на озере, кругом медвежьи следы, им там самое раздолье. По осени все ближайшие деревеньки ехали на ягоду и шишку, целыми таборами вставали.