— Сообщал, я же упоминал, вроде... В марте 2009 года здесь для собственных нужд комплекса был запущен в эксплуатацию небольшой нефтеперерабатывающий завод по производству солярки мощностью пятьдесят тысяч тонн в год. Сейчас этот заводик, скорее всего, уже не работает, иссякло сырьё, но какое-то количество топлива в хранилищах наверняка осталось, и приличное.
— Почему это не нужно? Интересно! А что, командир, давай-ка осмотрим лоханку! — азартно и воинственно предложил Сашка с юннатовским интересом. — Это же не злой дух, чес-слово, людское. А где людское, там и ништяк, сам же говорил.
— Рыбалка, наверное, здесь ураганная, — мечтательно молвил Яков, глядя на обширную поверхность стылой воды и еле проглядывающий через дымку остров Кабацкий.
Условия сотрудничества клан Сагаловых принял сразу, полчаса, потребовавшиеся маленькому коллективу для короткого совещания, в расчёт можно не брать. Единственное меня смущает… Всё думаю: жалеет ли его субтильного вида, словно до сих пор городская жена, уроженка Екатеринбурга, музыкант по образованию, что они когда-то забрались в самую глухомань, или же, наоборот, рада, что удачно и вовремя спрятались?
Из личного опыта я отложил следующее: восемьсот метров.
В енисейском воздухе запахло свежей рыбой и смолистой свежестью, прелыми речными водорослями, выброшенными штормовой волной на берег и сладковатым выхлопом тихо работающего дизеля. Который раз подмечаю: все бы выглядело вполне обычным: и эти острые запахи, и оранжевое солнце, уже собирающее спрятаться в набежавшие тучи, если бы не следы апокалипсиса. Здесь им стал пугающе яркий след катастрофы воздушного судна.