В этот момент Спейд поймал себя на мысли, что, наблюдая за агонией этой, фактически полумертвой, бабы, которая с места в карьер уже успела попортить ему столько крови из-за этой истории с задавленными танком демонстрантами, будучи стервой и по жизни, и по должности, не испытывает при этом решительно никаких положительных эмоций. Впрочем, жалости к ней он тоже точно не испытывал. При этом в голове капитана медленно прокручивались варианты дальнейшей судьбы и карьеры. И все они, как один, были хреновые – жизненные перспективы приобретали отчетливый аромат горелого вазелина. Ведь, принимая во внимание количество сегодняшних потерь и ошибок, да еще вкупе с более чем вероятной гибелью этой архиважной Мадам, которая плюс ко всему целый полковник по званию, все просчеты потом однозначно свалят на Спейда и ему подобных командиров ротного и взводного уровня. А это значит, что в лучшем случае с него оборвут погоны и вытурят из армии без пенсиона и прочих выплат, а в худшем… Либо засудят закрытым судом, либо засунут в психушку на предмет лечения хитрыми препаратами, как бедного полудурка капрала Кофиньо.