А они, заразы, врали! Через пару секунд мои губы вновь растянулись в счастливой улыбке, и скорчить еще одну мерзкую рожу я просто не сумела.
А я мысленно вздохнула и открыла дверь, мол, смотри, дорогой, мне не жалко.
Однако когда жрица взяла свой примитивный музыкальный инструмент, а зал наполнился гулким «бом-бом-бом», я стиснула зубы. И, выбросив из головы все неприятные мысли, попыталась сделать то, что два дня подряд делала в своем воображении — то есть станцевать. И станцевать красиво.
Очень хотелось возразить вслух, но я прикусила язык. Вспомнились школьные годы, большую часть которых моя фигура напоминала… ну не шар, но нечто около того. А с девятого класса, когда я все-таки похудела… тогда многое изменилось.
Чтобы я еще хоть раз взялась за отвертку или приблизилась к разобранной мебели? Да ни за что!!!
Губы ректора изогнулись в горькой улыбке.