В общем, осталась я и вскоре уже с легкой завистью наблюдала, как ловко Адам готовит. Уверенные, даже несмотря на усталость, движения ведьмака указывали на то, что делает он это постоянно. А когда передо мной поставили буженину в брусничном соусе и я ее попробовала, то поняла: Адам – кулинар от Бога.
Князев прожил у меня уже четверо суток и исправно поил лекарствами, кормил и делал уколы. Только вот лучше мне отчего-то не становилось. Наоборот, было ощущение, словно я скатываюсь в пропасть. Температура подскакивала внезапно, и ее не сразу удавалось сбить не только медикаментами, но даже обтиранием водкой. Да, было дело. Князев обтирал меня не единожды, ругаясь при этом на чем свет стоит… Порой я даже бредить начинала. Сказала ему в итоге, что надо в больницу. Похоже, так мне не выкарабкаться…
Воспользовавшись тем, что все внимание родных было приковано к матери и младенцу, она тихонько выскользнула из избы.
После этих слов стало очень грустно. Князев, конечно, странный тип, ничего не могу сказать. Но… оттого, что я больше никогда его не увижу, под сердцем начало тянуть.
Мирина вновь не увидела движения колдуна. Только что он стоял от нее в нескольких шагах, как вдруг оказался совсем рядом.