– Говорил, что всякая божья тварь помнит добро и только шакал теряет память?
Птичка. В моих руках. По своей воле. Расслабленная и одновременно возбужденная. Обнаженная, теплая, близкая. Опьяненная одной со мной страстью. Искренняя в своем выборе. Настоящая.
– Не глупи, Воробышек. Почему вдруг я? – задаю вопрос. – В отличие от меня, Андрей знает, что делает, а вот я в своих действиях не уверен, – хмуро отвечаю на просьбу девушки, стараясь скрыть за холодным ответом неожиданное волнение от ее выбора.
– Д-донг? – неуверенно выдыхаю я, не понимая, как это знание слетело с языка, а китаец уже довольно смеется.
Столько вопросов, а самый важный – один: не допустил ли ты, Люков, сегодня непоправимой ошибки?
– Значит, тебе нужна новая куртка, птичка. И новая теплая одежда, – не унимается мой мужчина. – И вообще… Черт! Тебе же нужно молоко!