– К черту обещания, Воробышек. Мы можем уйти.
В тишине комнаты слова Ильи разбиваются о мое ожидание, словно о стену звонкое стекло, осыпая меня осколками. Он не сможет так, как было. Не сможет там, где я… После Игоря. Потому что знает, потому что видел…
– Клянусь, Матвей, я ничего не знал! – только и успевает сказать, прежде чем лишается голоса и останавливается, напоровшись на черный взгляд.
Я действительно избегала парня последнюю неделю, отчаянно стараясь самостоятельно вытянуть зачеты, не заснуть на лентах от череды бессонных ночей и удержать работу. Ныряла за спину Кольки Невского всякий раз, чувствуя на себе остановившийся колючий взгляд. Не пошла на встречу с Синицыным и приняла как данность подаренную мне аспирантом Игнатьевым, непонятно с какой доброты, четверку по математическому анализу. Почему – сама не знаю. Но честно и безустанно, все это время, провожая взглядом в университетских коридорах удаляющуюся темную фигуру Люкова, я убеждала себя в том, что пользоваться плодами чужого труда нехорошо, расточительно и зазорно для того, кто хочет хоть что-то в этом мире сделать самостоятельно. Что навязывать свои проблемы на чужие плечи – стыдно и чревато. А после глядела на оцененные на отлично сделанные для меня Ильей чертежи по инженерной графике и понимала, что я просто обычная трусливая лгунья.
– Спасибо, Элла, за приглашение, но я давно не танцую, – отвечаю женщине, заставив себя улыбнуться. – Очень давно. И мне совершенно безразлично, где и с кем проводит время мой бывший партнер. Извините, – отступаю в сторону, игнорируя ее внимание, – у меня мало времени. Очень рада была вас видеть.