А тут ещё пришло письмо из Казахстана. Собственно, это был ответ на послание Валентины, которая написала родителям о последних событиях в своей жизни. Те за годы вдали от дочери истосковались по ней и сообщили, что приедут в апреле на недельку погостить. Эта новость подействовала на Валю прямо-таки возбуждающе, она то и дело перечитывала письмо и прямо светилась вся.
Он принялся аплодировать, и к нему присоединились остальные. А я стоял на сцене и кланялся, кланялся…
– Итак, – Макеев удовлетворённо кивнул и спрятал подписанный документ к себе в папку, – вы, Сергей Андреевич, за весьма короткий срок умудрились развить бурную деятельность. Всего год прошёл, а вы уже написали несколько книг, сценарий, десяток песен, совершили археологическое открытие, познакомились с Высоцким и генеральным секретарём Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза. Я уже не говорю о вашей дружбе с Мясниковым, это так, вообще, как бы между прочим получается.
Первый свой день за машинкой я закончил с, пожалуй, приемлемым результатом. Прикинул, что такими темпами, может, уже к субботе – за оставшиеся два дня – успею перепечатать весь роман. Я ведь мог бы приходить сюда и пораньше, после дневной разгрузки, но приходилось выжидать, когда контору покинет большинство сотрудников, чтобы лишний раз не отсвечивать своими визитами к одинокому делопроизводителю.
– Что? – Ну ничего себе переход, от евреев и к Высоцкому. – Хорошие у нас отношения. Вот, просил Мясникова концерт ему здесь организовать…