— Нет нужды представляться. Ваши имена потеряют смысл сразу после моего. Впрочем, может, у вас будет еще какое-то время. Вы, кажется, квартероны?.. Редкие гости в доме на крыше. Возможно, он будет беречь вас какое-то время. Оставит напоследок. Он на удивление привередлив в еде…
— Потому что ты не ребенок, Гретель. Ребенок бы понял.
— Не убийца?.. — Она взглянула на неподвижные тела цвергов, и голос ее вновь наполнился ледяным презрением. — Вы только что хладнокровно и безжалостно убили четырех моих друзей. Это ли не признак убийцы?
— Возможно. Когда речь идет об альвах, ни в чем нельзя быть уверенным. Быть может, какая-то рядовая для нас мелочь кажется альвам чем-то необычным и интригующим. Например, у ее величества на ногах вместо ступней — поросячьи копытца…
Она не добавила «ваше величество», и Гензель мысленно застонал. Однако Тревиранус не разгневался. Не дернул за шелковый шнур, вызывая стражу, не стал стучать ногами в богато украшенных туфлях. Вместо этого он медленно кивнул.
— Следуйте за мной, дети мои, — сказал священник суховато, но с достоинством. — Я отведу вас в покои королевы Лит.