– Как оно летит, – выдохнул Митчелл, – как летит… как орел… но где крылья, где крылья, спрашиваю?..
– Он же ваш преподаватель? – спросил я. – Что преподавал до астрономии?
– Ваше величество, – сказал Норберт, и Альбрехт кивнул, подтверждая, что да, в данном случае ваше величество, а не сэр Ричард. – Ваше величество… если вы еще не передумали…
– У него… какие-то другие понятия о радостях?.. У всех свои слабости или странности, как хотите, так и назовите. Леди Синтиолла, к примеру, обожает в темные ночи уходить далеко в ту часть сада, где болотца, там раздевается и ложится в воду так, что только лицо среди кувшинок и толстых мерзких жаб… А вот в спальне леди Горации, которая никогда ночью ее не покидает, блещет странный синий свет, похожий на молнии, даже плотные шторы не прячут… Однако, судя по вашему лицу, такое вам интересно… не очень?
– Разное, – ответил он. – Но чувство благодарности, что сейчас самое важное, превалирует. Это потом, когда все привыкнут, обживутся в новом мире, начнут шептаться, что вы не во всем правы…
– Беги к главному зданию. Если и там охрана, пусть разбегается. Превращу в пепел, я сегодня добрый.